Типы коммуникативной информации для толкового словаря

Ю. Д. Апресян

Задача данной статьи состоит в том, чтобы привлечь внимание к лексикографическим аспектам ряда явлений, которые раньше не рассматривались под этим углом зрения. Она примыкает к недавно опубликованным работам автора, посвященным типам лексикографической информации для толкового словаря как компонента интегрального лингвистического описания1 . Среди этих типов коммуникативная информация, или сведения об актуальном членении предложения, занимает особое место.

Коммуникативная структура - свойство не слова, а предложения или даже высказывания. Поэтому кажется, что она не может представлять какого-либо лексикографического интереса. Однако материалы, введенные в научный оборот исследователями коммуникативной организации предложения в последние 20-30 лет2 , показывают, что в формировании коммуникативной структуры предложения могут принимать участие и слова.

В тех случаях, когда коммуникативные функции слова лексикализованы (т.е. когда слово имеет постоянный коммуникативный статус) и при этом не выводятся из каких-либо других описываемых в словаре свойств, они, конечно, подлежат лексикографи-ческой фиксации. Если же коммуникативная функция не лексикализована или если она выводится из каких-то других регистрируемых в словаре свойств слова, она не должна фиксироваться непосредственно в его словарной статье. Краткому обзору таких функций и посвящена наша статья. Однако мы сочли полезным предпослать собственно обзору несколько вводных замечаний с целью уточнить терминологию, используемую для описания коммуникативной структуры предложения.

Коммуникативные оси и их лексикографическая релевантность

При описании коммуникативной организации предложения в литературе используются пары (коррелирующих) понятий "тема/рема", "топик/комментарий (фокус)", "данное/новое", "определеннос/неопределенное", "известное/неизвестное", "пресуппозиция/ ассерция"3 .

В лексикографическом исследовании коммуникативных свойств слов возникают три вопроса: 1) какие из перечисленных оппози-ций действительно автономны, а какие дублируют друг друга? 2) все ли эти оппозиции имеют собственно коммуникативную (а не семантическую) природу? 3) какие из них могут выражаться лексически?

1. Из шести оппозиций достаточно автономными представляются четыре: тема/рема, данное/новое, определенное/неопределенное, пресуппозиция/ассерция. Понятия топика/комментария (фокуса) дублируют традиционные понятия темы/ремы4 . Аналогичным образом известное/неизвестное - другие названия для данного/нового.

Рассмотрения заслуживает вопрос о том, описывают ли понятия "тема/рема" и "данное/новое" разные коммуникативные оси предложения или это тоже разные имена единой оси. В литературе на этот счет существуют серьезные разногласия, разрешение которых затрудняется отсутствием конструктивных определений указанных понятий.

Темой обычно считается "исходный пункт высказывания", "предмет сообщения", а ремой - "то, что сообщается о теме". К этому иногда добавляют, что рема - это "компонент, вклю-чающий слово с главным фразовым ударением" и размещающийся (в случае так называемого объективного порядка слов) в конце предложения. Данным считается то знание, которое, по предположению говорящего, находится в сознании слушающего в момент высказывания. Новым считается то знание, которое вводится в сознание слушающего высказыванием.

Из этих определений вполне конструктивным можно считать лишь определение ремы, но и оно не охватывает всех нужных случаев. Никакие более универсальные и одновременно достаточно конструктивные определения рассматриваемых понятий на нынешней стадии разработки проблемы, по-видимому, невозможны. Впрочем, в лексикографическом исследовании они и не нужны. Чтобы лексикографически обосновать ту точку зрения, что тема/рема и данное/новое - разные коммуникативные оси высказывания, достаточно выполнить более слабое условие, а именно: достаточно указать несовпадения в средствах маркировки темы/ремы, с одной стороны, и данного/нового - с другой, и на этой основе привести примеры "обратного" распределения полюсов (тема=новое, рема=данное).

Главным средством маркировки данного, в противовес теме, считаются анафорические слова (указательные и неопределенные местоимения, артикли и другие подобные средства). Рассмотрим следующий текст: В английском языке падежи сохранились только в системе местоимений. Во французском языке (тема, новое) наблюдается такая же картина (рема, данное). Тема второго предложения является одновременно новым, потому что французский язык впервые вводится в рассмотрение. Рема второго предложения является одновременно данным, потому что выражение такая же картина представляет собой анафорическую отсылку к старому, т.е. к уже введенному в сознание слушающего знанию о сохранении падежей лишь в системе местоимений. Ср. другой вариант второго предложения: Такая же картина (тема, данное) наблюдается (и) во французском языке (рема, новое). Здесь имеет место "прямое" распределение "тема = данное, рема=новое".

Интересным средством членения предложений на данное и но-вое (может быть, и на определенное/неопределенное), не обслуживающим членения на тему и рему, является различное согласование сказуемого с подлежащим, выраженным количественной группой. Ср. два высказывания: В составе финишировавшей группы было два голландца - В составе финишировавшей группы были два голландца. В первом из них сказуемое имеет форму ед. числа сред. рода. В таких условиях подлежащее - это чисто классифи-цирующая именная группа, вводящая новое знание. Во втором высказывании сказуемое имеет форму мн. числа. Тогда подлежа-щее может быть и идентифицирующей именной группой, т.е. данным: 'те самые два голландца, о которых уже шла речь'. Что касается членения на тему и рему, то оно в обоих случаях одинаково: В составе финишировавшей группы - тема, было (были) два голландца - рема.

2. Из рассмотренных выше понятий собственно коммуникативную структуру предложения образуют тема/рема. Каждая из остальных оппозиций - данное/новое, определенное/неопределенное, пресуппозиция/ассерция - представляет собой все более существенный сдвиг от собственно коммуникативной структуры предложения к его семантической структуре. Этот сдвиг становится особенно заметным при сопоставлении безусловно коммуникативных понятий темы/ремы, с одной стороны, и безусловно семантических понятий пресуппозиции/ассерции - с другой.

Тема и рема - не только элементы формальных представлений предложения на всех уровнях, начиная с синтаксического, но и части реальных предложений. Граница между темой и ремой не может проходить внутри лексемы или граммемы, т.е. внутри их семантических представлений. Рассмотрим, например, предложения типа Петя так и не пришел. Часть такого предложения слева от частицы так и не образует тему, а часть предложения справа от нее - рему.

Пресуппозиция и ассерция членят на две полярные области не реальные предложения, а формальные представления предложений на семантическом уровне. Граница между ними может проходить где угодно. В частности, она может рассекать фрагмент семантического представления, соответствующий одной лексеме или граммеме. В предложениях типа Петя так и не пришел семантический материал распределен между пресуппозициями и ассерцией следующим образом. Пресуппозиции: 'Предполагалось, что Петя придет или может прийти; прихода Пети ждали долгое время'. Ассерция: 'Петя не пришел'. Здесь дано, в сущности, толкование частицы так и не.

На тему/рему членятся только единицы, имеющие сентенциальный статус. На пресуппозицию/ассерцию членятся семантические представления любых содержательных единиц языка, включая лексемы и граммемы. Ср. выше толкование частицы так и не.

В следующей оппозиции - данное/новое - представлены и коммуникативное, и семантическое начала. Коммуникативное начало проявляется в том, что на данное/новое членятся только единицы, имеющие сентенциальный статус, причем данному и новому соответствуют физически выделимые части высказываний. Семантическое начало проявляется в том, что членение на данное/новое служит средством классификации знаний коммуникантов о текущей ситуации и о мире вообще. Поскольку коммуникативное начало в оппозиции данное/новое достаточно сильно, она будет учтена в дальнейшем изложении.

В оппозиции определенное/неопределенное безусловно преобладает семантическое начало. Определенность/неопределенность описывают не собственно знания слушающего, а только его способность отождествлять (выбирать, находить) те объекты действительности, которые говорящий имеет в виду. Они, следовательно, характеризуют только именные группы и не задают "маршрута" осмысления всего высказывания. Тем самым есть основания не считать их собственно коммуникативной осью высказывания и в дальнейшем в расчет не принимать.

3. Главными средствами членения предложения на тему/рему признаются порядок слов и интонация. Лексические средства обычно характеризуются как дополнительное средство актуального членения. С чисто количественной точки зрения порядок слов и интонация действительно являются основными средствами членения предложения на тему и рему. Если же ранжировать такие средства по их относительной силе, то в этой иерархии доминирующее положение займут лексические средства, потому что именно они являются главным содержательным средством языка.

В самом деле, если лексема закрепляется в какой-то коммуникативной функции, то коммуникативная организация предложения, индуцируемая такой лексемой, не может быть отменена никакими другими средствами - ни порядком слов, ни даже интонацией. Возьмем, например, усилительную частицу даже, маркирующую синтаксическую группу, слева от которой она стоит, в качестве ремы высказывания. Рематический статус такой группы незыблем. Так, в предложениях Даже взрослые смеялись, Смеялись даже взрослые независимо от порядка слов и интонации рему предложения образует группа подлежащего. Интересно, в частности, что даже не требует обязательного акцентного выделения ремы предложения5 . Акцентное выделение может переместиться с ремы на само слово даже - коммуникативная организация предложения от этого нисколько не пострадает. Ср. следующий пример Т. М. Николаевой: Знал он всех мужиков, даже из далёких сел (с главным фразовым ударением на далеких) и Знал он всех мужиков, даже из далеких сел (с главным фразовым ударением на даже). Главной ремой в обоих случаях будет группа из далеких сел.

Другая коммуникативная ось высказывания - данное/новое - создается в первую очередь именно лексическими средствами (см. выше).

Можно выделить два основных типа коммуникативных функций лексем - парадигматические и синтагматические (сочетае-мостные). В первом случае сама данная лексема выполняет определенную коммуникативную функцию, скажем, является ремой предложения. Таковы, например, глаголы продолжаться и прекращаться, которые "при любом положении во фразе, даже при начальном, тяготеют к реме" 6 ; ср.: Продолжается посадка в самолет, где подлежащее "выталкивается в тему". Такие собственно коммуникативные функции лексемы подлежат фиксации в специальной коммуникативной зоне ее словарной статьи. Во втором случае лексема придает определенную коммуникативную функцию (например, ту же функцию ремы) какой-то внешней по отношению к себе части высказывания. Такова лексема даже, см. пример выше. Лексикографически сочетаемостные коммуникативные функции должны фиксироваться не в зоне коммуникативных свойств лексемы, а в зоне ее синтактики, внутри которой предусматривается подзона коммуникативных сочетаемостных свойств лексемы.

Парадигматические коммуникативные функции лексем

Теоретически ничто как будто не противоречит тому, чтобы язык располагал лексемами, имеющими коммуникативные функции темы/ремы и данного/нового. Однако фактически в русском языке нам известны лишь лексемы, закрепляющиеся в функции темы и ремы. При этом мы не учитываем анафорических местоимений, за которыми закреплена функция данного, поскольку для них она является выводимой и, следовательно, непосредственного лексикографического интереса не представляет.

Отметим две особенности русских лексем, имеющих устойчивые парадигматические коммуникативные функции. Первая состоит в том, что коммуникативная специализация лексемы обычно сопровождается специализацией синтаксической: лексема закрепляется в определенной синтаксической конструкции. Вторая особенность состоит в том, что лексемы, выполняющие функцию ремы, имеют еще и семантическую специализацию. Они обозначают, как правило, чрезмерное отклонение чего-либо от нормы, а именно от нормы количества, интенсивности, размера и т.п.

В известной монографии В. А. Белошапковой7 описаны русские тема-рематические конструкции типа Кто бал недоволен (тема), так это Иван Иванович (рема); За что заплатили дорого (тема), так это за кружева (рема); Вот где я не мог бы работать (тема), так это в термичке (рема). Их первая (тематическая) часть открывается группой, содержащей относительное местоимение, а вторая (рематическая) - частицей так это (с вариантами это и так).

К сказанному следует добавить, что первое предложение, являющееся темой, в свою очередь распадается на тему и рему, причем функцию темы выполняет относительное местоимение. Лексикографически интересно то обстоятельство, что эту функцию может выполнять далеко не всякое относительное местоимение. Она свойственна словам кто, что, где, куда, когда, но, например, не словам почему, как, сколько, какой. Ср. сомнительность или невозможность предложений: ?Почему он не приехал, так это по болезни; *Сколько он заплатил, так это пять рублей; *Как он это сделал, так это хорошо; *В какой форме он отказался, так это в категорической. Следовательно, способность формировать тему является личным свойством отдельных лексем и должна поэтому фиксироваться в словаре.

Перейдем к функции ремы. Мы уже обратили внимание на то, что лексические единицы в этой функции обозначают, как правило, чрезмерное отклонение от нормы количества, интенсивности, размера. Это и понятно. Рема - естественное место для информации о свойстве, поражающем воображение своей грандиозностью или полнотой проявления. Добавим, что подавляющая часть таких лексических единиц обозначает отклонение в сторону большего полюса соответствующей шкалы, хотя это и не обязательно.

Характернейшая синтаксическая функция абсолютно ремати-ческих лексических единиц - функция предикатива. Рассмотрим наиболее интересные лексикографические типы.

Начнем с составных прилагательных, образуемых путем слияния форм на -ым с краткой формой на -о, -а, и от одной и той же основы, например: темным-темно, голым-голо, полным-полно, красным-красно, черным-черна и т. п. Ср.: Кругом было темным темно; Книг в доме полным-полно, а читать их некому; Ночь была черным-черна. Образование таких составных прилагательных, всегда выполняющих функцию ремы, лексически довольно жестко ограничено. Ср. невозможность *длинным-длинно, *тяжелым-тяжело, *умным-умно, *веселым-весело. Не случайно В.В. Виноградов считает этот тип сложных слов непродуктивным8 . Следовательно, рематическая функция таких прилагательных, как и сама возможность их образования, должна фиксироваться в их словарных статьях.

Любопытно, что образованное аналогичным образом усилительное наречие давным-давно может выполнять не только функцию ремы, но и функцию темы; ср.: ...любили мы, конечно, друг друга давным-давно (рема) (М. Булгаков) - Когда-то давным-давно (тема) жил в этом селе один богатый мельник.

Другой лексикографически интересный класс рематических единиц - субстантивные, адвербиальные и отглагольные слова и обороты со значением необычно большого количества или интенсивности чего-либо. К этому классу относятся следующие группы лексических единиц:

1) предикативные существительные и субстантивные фраземы бездна, гибель, куча, масса, непочатый край, пропасть, прорва, тьма-тьмущая, уйма;

2) предикативные наречия и наречные фраземы без счета, без числа, видимо-невидимо, до черта, как собак нерезаных, по горло, с гулькин нос;

3) предикативные отглагольные фраземы и застывшие глагольные обороты типа девать некуда, (хоть) завались, залейся, кот наплакал, куры не клюют, нет числа, (хоть) пруд пруди, раз два и обчелся, хоть отбавляй; синтаксически все они эквивалентны только что упомянутым наречиям.

Интересную подгруппу таких лексических единиц образуют фраземы дохнуть негде, иголку негде воткнуть, шагу негде ступить, яблоку негде упасть и т.п., имеющие значение сверхвысокой степени концентрации кого-/чего-либо. Общим семантическим свойством рассматриваемых фразем является указание на то, что сверхвысокая степень концентрации рассматривается как следствие большого количества кого-/чего-либо (а, например, не как следствие того, что мал объем). Приведем несколько типичных примеров: Работы было по горло; Уж этого добра хоть отбавляй; Гостей набежало полным-полно (видимо-невидимо, тьма-тьмущая. - Ю.А.), а еды в доме - с гулькин нос; У нас, и правда, девать было некуда этой самой мадеры. Да все мы, холопы, потаскали. Вино барское, а мы ее дуром, заместо квасу (И. Бунин);

Э, да у вас, гражданин, червонцев-то куры не клюют. Ты бы со мной поделился! А? (М. Булгаков).

Заключим этот обзор рематических предикативов "именительным предикативным с тавтологическим творительным усиления для выражения одного понятия"9 . Он был замечен еще А.А. Шахматовым10 и подробно описан Н.Ю. Шведовой 11 . Он образуется повторением в твор. падеже некоторых существительных со значением весьма положительной или (чаще) весьма отрицательной оценки, ср.: балбес-балбесом, болван-болваном, дурак-дураком, молодец-молодцом, орел-орлом, пень-пнем, свинья-свиньей, туча-тучей и т. п.

Подчеркнем возрастающую лексикализованность и, следова-тельно, "лексикографичность" рассматриваемой конструкции.. По данным Н.Ю. Шведовой, "исходное функционирование таких сочетаний... не знало лексических ограничений: сочетания с творительным усиления могли образовывать слова любого значения"12 , ср.: сорт-сортом, образец-образцом. В современном же языке возможность такой конструкции должна отмечаться полексемно, потому что даже для лексем со значением отрицательной или положительной оценки она не всегда допустима; ср. сомнительность ?негодяй-негодяем, ?гений-гением.

Творительный усиления в синтаксической функции предикатива всегда рематичен. Ср. следующие примеры, заимствованные из упомянутых выше работ: А как засел