Xreferat.com » Рефераты по зарубежной литературе » Жуковский как первооткрыватель романтизма в русской поэзии

Жуковский как первооткрыватель романтизма в русской поэзии

г. После ее появления Жуковский для многих читателей стал «певцом Светланы». Баллада сделалась особо значимым фактом и его собственной жизни. Он не только помнит о Светлане, но и воспринимает ее словно бы реально, посвящает ей стихи, ведет с ней дружеские, задушевные беседы:


Милый друг, спокойна будь,

Безопасен здесь твой путь:

Сердце – твой хранитель!

Все судьбою в нем дано:

Будет здесь тебе оно

К счастью предводитель.

(«Светлане»)


Баллада «Светлана» Жуковского, по сравнению с его же «Людмилой», в большей степени народна. Народные элементы в ней и более заметны, и более органичны. Они отнюдь не сводятся только к ритмическому строю баллады, и ее хореическому народно-песенному стиху. В «Светлане» чувствуется общая атмосфера народности; в ней черты народного быта, народные обряды; чуть стилизованные, но народные в своей основе склад речи и форма выражения чувств. Ощущение атмосферы народности возникает уже с самых первых стихов баллады:

Раз в крещенский вечерок

Девушки гадали:

За ворота башмачок,

Сняв с ноги, бросали;

Снег мололи; под окном

Слушали; кормили

Счетным курицу зерном;

Ярый воск топили;

В чашу с чистою водой

Клали перстень золотой,

Серьги изумрудны;

Расстилали белый плат,

И над чащей пели в лад

Песенки подблюдны [21, с. 133].


Баллада «Светлана» романтическая не только благодаря предметам народности, но и по другим признакам. В ней характерный романтический пейзаж – вечерний, ночной, кладбищенский - сюжет, основанный на таинственном и страшном (такие сюжеты любили немецкие романтики), романтические мотивы могил, оживающих мертвецов и т.д. Все это выглядит отчасти условным и книжным, но совсем не как книжное воспринималось читателями. Условно-книжный, в известном смысле сказочный мир согрет авторской верой в истинность воображаемого и любовью к героине, неизменным и сердечным авторским сочувствие к ней. Они-то и сообщают и самой героине, и всему, что с нею связано, все черты живой жизни. Сказка, сказочная история, рассказанная автором, силою его любви делается как бы подлинной, делается реальнее самой каждодневной реальности. Высокая, внутренняя правда и теплый лиризм доброй сказки – вот главные ощущения, которые вызывает в читателе баллада «Светлана».

В «Светлане» и в некоторых других балладах вера в доброе выступает у Жуковского не только в сказочной, но и отчасти в религиозной форме, однако существо этой веры не в одной религиозности, а еще больше в глубокой человечности Жуковского. В конце баллады звучат слова с несомненно религиозно-дидактической окраской:


Вот баллады толк моей:

«Лучший друг нам в жизни сей

Вера в провиденье.

Благ зиждителя закон:

Здесь несчастье – лживый сон;

Счастье – пробужденье».


В стихотворении отражено и религиозное сознание Жуковского, и его глубокий оптимизм, в основе которого – сильное желание добра и радости для человека. У Жуковского – религиозный оптимизм и не менее того – добрый, человеческий оптимизм. Последний делает Жуковского близким и дорогим нашему современному читателю.

Если в «Светлане», при общем поэтически-светлом ее колорите, почти не ощущается страшное в сюжете – страшное смягчалось складом легкого повествования и легкого стиля – то в таких балладах, как «Варвик», «Адельстан», «Замок Смальгольм», поэтика ужасного является во многом определяющей и стилеобразующей.

Поэтика ужасного – это тоже примета романтизма, хотя совсем не обязательная для всех его течений и разновидностей. Немецкий романтизм явно тяготел к изображению ужасного и утверждал право на такое изображение в своей эстетике. В этом отношении Жуковский, в отличие от большинства других русских романтиков, находился под несомненным воздействием немецкой романтической мысли.

В балладе «Адельстан» - средневековый сюжет и много таинственного, загадочного, ужасного: жертва сына, две руки из бездны, цепенеющая мать. Все это тоже из мира сказки, но страшной сказки.

В балладе «Варвик» герой, чтобы достигнуть власти, убивает младенца, своего племянника. С тех пор его преследуют тени умерших и голоса из могилы. Тема возмездия звучит в балладе и как назидательная, и как страшная тема:


И мнит он зреть пришельца из могилы,

Тень брата пред собой;

В чертах болезнь, лик бледный, взор унылый,

И голос гробовой.

Таков он был, когда встречал кончину;

И тот же слышен глас,

Каким молил он быть отцом Эдвину

Варвика в смертный час.

«Варвик, Варвик, свершил ли дано слово?

Исполнен ли обет?

Варвик, Варвик, возмездие готово;

Готов ли твой ответ?»


Непохожа по сюжету, но близка по своей поэтике баллада «Замок Смальгольм», написанная по мотивам Вальтера Скотта. В примечании к балладе Жуковский сам говорит об «ужасном, сверхъестественном происшествии», на котором основана фабула баллады. В ней есть любовь, любовное свидание при шуме дождя и зловещего ночного ветра, есть муж, за измену жены убивающий соперника, и мертвый рыцарь, навещающий любимую, есть в ней знакомая нам тема возмездия:


Есть монахиня в древних Драйбургских стенах;

И грустна, и на свет не глядит;

Есть в Мерлозской обители мрачный монах:

И дичится людей и молчит.

Сей монах молчаливый и мрачный – кто он?

Та монахиня – кто же она?

То убийца, суровый Смальгольмский барон;

То его молодая жена. [21, с. 239]


Страшное и в этой балладе тесно переплетается с назидательным. У Жуковского поэтика ужасного часто бывает формой выражения сильного лирического и моралистического накала – пафоса отрицания зла и утверждения неизбежного торжества правды. Его страшные баллады именно благодаря своей лирической и моралистической основе оказываются внутренне близкими таким его светлым по колориту балладам, как «Светлана» или «Перчатка». И страшные, мрачные по своей общей тональности, и светлые, они одинаково проникнуты пафосом доброго.

В 1814 г. Жуковский задумал большую поэму в сказочно-богатырском роде: «Владимир». Замысел этот занимал Жуковского в течение двух лет, но осуществлен не был. В послании 1814 г. «К Воейкову» Жуковский набросал как бы либретто будущей поэмы; оно справедливо рассматривается в качестве одного из исходный пунктов «Руслана и Людмилы». В поэму Пушкина нашел продолжение намеченный Жуковским принцип сочетания народно-фантастического элемента, шутливости и изящества. Необыкновенно близки к «Руслану и Людмиле» такие, например, стихи:


Я вижу древни чудеса:

Вот наше солнышко-краса,

Владимир-князь с богатырями,

Вот Днепр кипит между скалами,

Вот златоверхий Киев-град…

…Там бьется с Бабою-Ягой,

Там из ручья с живой водой …

Кувшином черпает златым;

…То врагов раздается рокот;

То слышится русалки хохот;

То вдруг из-за седого пня

Выходит леший козлоногий;

И вдруг стоят пред ним чертоги,

Как будто слиты из огня…


Отзвук этих стихов находили не только в самом тексте поэмы Пушкина, но и в написанном позднее прологе («Там ступа с Бабою-Ягой» и т. д.), прочитав «Руслана и Людмилу», Жуковский подарил Пушкину свой портрет с надписью: «Победителю-ученику от побежденного учителя».

Отдельные моменты не осуществленного Жуковским замысла сказочно-богатырской поэмы вошли в балладу Жуковского «Двенадцать спящих дев». Но тональность ее иная – не шутливая, а мистически-приподнятая. Хотя действие происходит в древней Руси, национальная старина как тема в балладе отсутствует в отличие от «Людмилы», «Светланы», приведенных стихов из послания к Воейкову. «Двенадцать спящих дев» проникнуты религиозно-моралистической идеей «искупления» греха, кроме того, в балладе характерная для Жуковского тема мечтательной, идеальной любви приобретает мистическую окраску, что и вызвало известную пародию Пушкина в четвертой песне «Руслана и Людмилы». Однако баллада Жуковского отличается большой поэтической прелестью: в ней выразились не только слабые, но и сильные стороны его поэзии. Все, что касается выражения душевной жизни, тонко подмеченных и безошибочно зафиксированных в слове душевных состояний, находится на уровне лучших его созданий. Вот, например, стихи, рисующие возникновение юного чувства:

Для вас взойдет краснее день,

И будет луг душистей,

И сладостней дубравы тень,

И птичка голосистей.


Пушкин впоследствии (в заметке 1830 г. о «Руслане и Людмиле») упрекал себя за пародию на «Двенадцать спящих дев», расценивал ее как проявление «недостатка эстетического чувства».

В 1810 г. Жуковский пишет «старинную повесть в двух балладах» «Двенадцать спящих дев». Обе баллады строятся на сюжетах, почерпнутых из средневековой истории, точнее – из средневекового предания. В данном случае это – русское средневековье: русское по самым внешним приметам и именам. Особенно это относится ко второй балладе, которая называется «Вадим». В ней изображен Новгород, река Волхов, - передаются отдельные внешние черты русской средневековой жизни. Но черты эти – не только самые внешние, но и в значительной мере условные, как условной представляется и в целом изображенная в балладе жизнь.

Подобно другим писателям-романтикам, Жуковский тянется к историческому и национальному материалу. Как художника история его очень привлекает, но привлекает не своей реальностью, а прежде всего как поэтический миф. Именно поэтому история у Жуковского выглядит идеальной, а исторические герои – весьма современными и вполне романтическими. Герой баллады «Вадим» испытывает «стремленье вдаль, любви тоску, томление разлуки». Вадим кажется нам хорошо знакомым: знакомым по своим многочисленным романтическим «двойникам». При этом, однако, в нем нет ничего от исторического «двойника», от человека древней Руси.

Баллады Жуковского написаны на сюжеты Гете и Шиллера, Вальтера Скотта и Соути, Уланда и Бюргера. Они посвящены разным темам и разным источникам. Но в известном смысле все они похожи друг на друга, все они однохарактерны. Они прославляют мужество и человеческое достоинство, высокую любовь и верность любви, поэтов и поэзию. Все они так или иначе утверждают возвышенные начал в жизни и человеке, утверждают добро и красоту.

Заключение


Для Жуковского романтизм был не этапом в его творчестве, а внутренним пафосом всей его поэзии. Романтиком он оставался до конца своих дней. При этом романтиком он был и по характерной тематике большинства своих произведений, и по излюбленным поэтическим приемам, и по своеобразию жанрового материала, и по особенностям своей стилистики, и по своему стремлению к максимально свободным и новым формам поэтического выражения.

Жуковский воспринимался современниками не просто как романтик, но и как первооткрыватель романтизма в русской литературе. «…Жуковский был переводчиком на русский язык не Шиллера или других каких-нибудь поэтов Германии и Англии: нет, Жуковский был переводчиком на русский язык романтизма средних веков, воскрешенного в начале XIX в. немецкими и английскими поэтами, преимущественно же Шиллером. Вот значение Жуковского и его заслуга в русской литературе». [1, VII, с. 167].

Примечания


  1. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. – М., 1955. – т. VII. – с.144.

  2. Соколов А.Н. К спорам о романтизме// Вопросы литературы. – 1963. - №7. – с.120.

  3. Янушевич А.С. Этапы и проблемы творческой эволюции В. А. Жуковского. – Томск, 1985. – с.3.

  4. Гуковский Г.А. Пушкин и русский романтизм. – М., 1965. – с. 136.

  5. Веселовский А.Н., Жуковский В.А.. Поэзия чувства и «сердечного воображения». – СПб., 1904. – с. 107.

  6. К. Маркс и Энгельс Ф. Письмо К. Маркса к Ф. Энгельсу от 26 марта 1868 г. Сочинения. Издание второе. – М., 1967. – т. 32. – с. 44.

  7. Неупокоева И.Г. Романтизм в славянских литературах XIX столетия в общеевропейском контексте// VII Международный съезд славистов. Славянские литературы. Доклады советской делегации. – М., 1973. – с. 240-241.

  8. Григорьев Аполлон. Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина//Григорьев Аполлон. Литературная критика. – М., 1967. – с. 233-234.

  9. Новалис. Фрагменты// Литературная теория немецкого романтизма. – М. – 1955. – с. 122.

  10. Жуковский В.А. Собрание сочинений в четырех томах. – М., 1959. – т. I. – с. 4

  11. Вестник Европы. – 1810. - № 21. – с. 8-9.

  12. Жуковский В.А. Сочинения. Издание седьмое. – СПб., 1878. – т. VI. – с. 541.

  13. Письмо Жуковского А.П. Киреевской от 16 апреля 1814 г. // К. Зейдлиц. Жизнь и поэзия Жуковского В.А. – СПб., 18883. – с. 40.

  14. Резанов В.И. Из разысканий о сочинениях В.А. Жуковского. Выпуск второй. – Пг., 1906. – с. 287.

  15. Eichorn I.G. Allgemeine GeschichtederKultur und Literatur des neven Europa. Gottingen, 1796. - Bd 1. – 1325.

  16. Микешин А.Ш. К вопросу о жанровой структуре русской романтической баллады. // Из истории русской и зарубежной литературы XIX-XX вв. – Кемерово, 1973. с. 21

  17. ГПБ., ф. 286., оп 1, ед. хр.18, л. 20. Подчеркивания принадлежат Жуковскому.

  18. Душина Л.Н. Поэтика русской баллады в период становления жанра. – Л., 1975. – с. 13.

  19. Манн Ю.В. Поэтика русского романтизма. – Л., 1976. – гл. 1. – с. 19-30.

  20. Иезуитова Р.В. Баллада в эпоху романтизма//Русский романтизм. – Л., 1978. – с. 156.

  21. Жуковский В.А. Баллады и стихи. – Мн., 1989. – с. 127.

  22. Аношкина В.Н. Романтизм// История русской литературы 1800-1830-е годы. – М., 1991. – 4.1. – с. 54.

  23. Жуковский В.А. Письмо от августа 1805 г. Собрание сочинений. – т. IV. – с. 451-452.

  24. Маймин Е.А. О русском романтизме. – М., 1975. – с 25.

Библиография


  1. Маймин Е.А. О русском романтизме. – М., 1975.

  2. Янушевич А.С. Этапы и проблемы творческой эволюции В. А. Жуковского. – Томск, 1985.

  3. Щаталов С.Е. Жизнь и творчество В.А. Жуковского. – М., 1983.

  4. Соколова В.Ф. Русский романтизм. – Мог., 2005.

  5. Манн Ю.В. Поэтика русского романтизма. – М., 1976.

  6. Манн Ю.В. Динамика русского романтизма. – М., 1995.

  7. Гуковский Г.А. Пушкин и русский романтизм. – М., 1965.

  8. Веселовский А.Н., Жуковский В.А. Поэзия чувства и «сердечного воображения». – СПб., 1904.

  9. Фридлендер Г.М. Спорные и очередные вопросы изучения Жуковского //Жуковский и русская литература. – Л., 1987.

  10. Портнова Н.А. Становление романтического метода в ранней лирике В.А Жуковского. // Из истории русского романтизма. – Кемерово, 1971.

  11. Канунова Ф.З. О философско-исторических воззрениях Жуковского // Жуковский и русская литература. – Л., 1987.

  12. Жуковский В.А. Баллады и стихи. – Мн., 1989.

  13. Жуковский В.А. Собрание сочинений в четырех томах. – М., 1959.

  14. Арлазоров М. Жуковский. Серия биографий. – М., 1961.

  15. Иезуитова Р.В. Русский романтизм. – Л., 1978.

  16. Реморова Н.Б. В.А. Жуковский и немецкие просветители / под ред. Кануновой Ф.З. – М., 1989.

  17. Шаталов С.Е. В.А. Жуковский: Жизнь и творческий путь. – М., 1983.

  18. Шлегель Ф. Письмо о романе // Литературная теория немецкого романтизма. – Л., 1934.

  19. Горький А.М. Собрание сочинений в тридцати томах. – М., 1953. – т. 24.

  20. Гуревич А. Жажда совершенства // Вопросы литературы. – 1964. - № 9.

  21. Полевой Н. Очерки русской литературы. – СПб, 1839. – т. I.

  22. Эйхенбаум Б.М. Мелодика русского лирического стиха. – П., 1922.

  23. Алпатов М.В. Этюды по истории русского искусства. – М., 1967. – т II.

  24. Литературная газета. – 1971. – 12 мая.

  25. Вольпе Ц.С. Жуковский // История русской литературы. – М., - Л., 1941. – т. V.

  26. Душина Л.Н. Поэтика русской баллады в период становления жанра. – М., 1975.

  27. Журавлева А.И. «Песнь о вещем Олеге» А.С. Пушкина // Пушкин и его современники. – Псков, 1970.

  28. Семенко И.М. Жизнь и поэзия Жуковского. – М., 1975.

Если Вам нужна помощь с академической работой (курсовая, контрольная, диплом, реферат и т.д.), обратитесь к нашим специалистам. Более 90000 специалистов готовы Вам помочь.
Бесплатные корректировки и доработки. Бесплатная оценка стоимости работы.

Поможем написать работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту
Нужна помощь в написании работы?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.

Похожие рефераты: